Елена Виль-Вильямс, бизнес-тренер ШМ “Арсенал”
30 декабря 2009 г.

Как я стала психиатром

1987 год. Мне 21. Мединститут. Лаборатория под лестницей, вроде разрешенная, но как-то не совсем. Эрик Бернв распечатке на машинке. Транзактный анализ. Кажется очень крутым. Феликс Борисович Березин — руководитель лаборатории. Впервые делает что-то, что касается адаптации MMPI. Занимаются работой с летчиками и не только. Очень рассудительный. Все его боятся, я тоже, хотя и чуть-чуть подсмеиваюсь. Умные взрослые люди. Говорят, что занимаются групповой терапией.

Первое занятие в группе, я хлопаю дверью и убегаю с него. Ошибка ведущей — она меня возвращает, вступая со мною в переговоры. Так нельзя. Пишут в книжках, что это неправильно. Но я возвращаюсь и прохожу группу до конца. А потом почти всю жизнь дружу с этой ведущей. Через год сама провожу психосоциальный тренинг для студентов. Объявления расклеены на столбах и написаны карандашом. Большая ошибка — двое поженились после группы — говорят, что так быть не должно. По крайней мере, в книжках так написано.

Мучительно хочу сбежать из медицинского. Бегаю на занятия на психфак — благо, он рядом. Застаю в живых Блюму Вульфовну Зейгарник. Очень шустрая старушка, опирающаяся на палку и именно с ее помощью рассказывающая про Курта Левина и эффект незавершенного действия. Понимаю, что надо читать очень много книг по психологии. Начинаю самостоятельно изучать запрещенную зарубежную литературу, музыку ХХ века (почти все вечера провожу в консерватории), историю искусства и психологию личности. Почти забрасываю учебу в медицинском. И вот — получаю распределение на работу участковым психиатром в психоневрологический диспансер в районе Останкинского пруда и телебашни. (В советское время тебя после института РАСПРЕДЕЛЯЛИ, а поскольку психология мне не светила, оставалось единственное близкое направление — психиатрия).

Мне 23. Двум замечательным медсестрам, что у меня в подчинении, 42 и 53. СТАРШЕ и почти все пациенты! Каждый день кто-нибудь хочет выброситься из окна, отравиться или посвятить тебя в какое-нибудь тайное братство. Или просто рассказать, как он встречался с инопланетной цивилизаций. Едет крыша более всего у меня, так как такой ответственности и нагрузки не ожидала. Их, замечательных, стоящих у меня на учете, — каждый день 25, а еще два вызова на дом! Учусь быть мудрее. Понимаю, что дело не в накрашенных губах и серьезной прическе. Делаю первое профессиональное открытие — надо быть честным и надо быть собой, не надо никого играть, даже если тебе 23, а им 60. Продолжаю заниматься групповой психотерапией. Впервые веду группу с настоящими шизофрениками в своем мединституте.

Встреча с другим миром

И тут первое чудо. Попадаю на организованные Леонидом Кролем занятия лондонских групп-аналитиков. Настоящих, живых психотерапевтов, которых можно потрогать, спросить; у которых были учителя, а у их учителей — свои учителя, и которые не только учились по книжкам, но еще и сами проходили психоанализ перед тем, как получить допуск к работе с другими. То есть, оказывается, в психотерапии и практической психологии ЕСТЬ УЧИТЕЛЯ. Это прекрасно! Сразу очень-очень хочется учиться.

Понимаю, что другого выхода нет, как только прийти на работу к этому самому Леониду Марковичу Кролю. Помогать в организации учебных программ и самой УЧИТЬСЯ, УЧИТЬСЯ И УЧИТЬСЯ, как завещал В. И. Ленин. Это, наверное, так фамилия Виль-Вильямс на меня повлияла. Моя мама, космический физиолог, работала в очень строгом режимном учреждении, и периодически ей приходилось разъяснять происхождение этой фамилии. И на досуге она придумала, что отвечать: «Расшифровывается Владимир Ильич Ленин Мягкий знак, Владимир Ильич Ленин мягкий знак Яков Михайлович Свердлов».

Начиная со встречи с групп-аналитиками, я непрерывно, жадно, взахлеб, с удовольствием и шишками от того, что все техники психотерапии пробовались на моей шкурке, УЧУСЬ. В Институт групповой и семейной психотерапии приезжают настоящие Звезды: Бетти Эллис Эриксон (дочка Эриксона), Анн Анселин Шутценбергер, Дэвид Киппер, Пол Холмс — корифеи психодрамы, Жан Годен, Энн Энтус, Джудит Делозьер, Питер Врица, Ян Ардуй, Мерилин Аткинсон — очень уважаемые фигуры в НЛП. А чего стоят сессии групп-аналитиков и конференция по групп-анализу в Москве! Таким несбыточным кажется общение почти что на кухне с англичанами, датчанами, греками, итальянцами, французами, американцами. Приходится вспомнить пять слов, которые я знала по-английски,и начать их комбинировать так, чтобы можно было передать хоть что-то, что так хотелось им — умным, прекрасным, богатым, стильным, устроенным в жизни — ВЫРАЗИТЬ.

В психодраматической теории есть понятие «встреча». Это была действительно настоящая встреча с другим, очень благополучным мудрым миром. Было здорово, что это были именно психотерапевты, так как они могли понять, посочувствовать, им даже можно было рассказать что-то, что иногда накатывало, как черная туча, из собственного терапевтически непроработанного прошлого.

Думаю, что в моей жизни это был определяющий период. Недавно посмотрела фильм «Москва», где очень грустно показано это время. Период дикого капитализма, отстрелов, дележки за ресурсы — и какого-то внутреннего опустошения. Люди стали деградировать. Бизнес был представлен малиновыми пиджаками. В него совсем не хотелось идти. О работе бизнес-тренером у меня даже мыслей не было — так ценностно далеки от меня были люди, торгующие на рынке мобильными телефонами и привозящие тюки из Турции и Эмиратов. Я бы очень загрустила в тот период — как герои фильма — если бы у меня не было ВСТРЕЧИ с этими людьми. От этих иностранцев, приезжающих в закрытую дотоле для них Россию, я получала любовь, открытость, поддержку. Им было ВАЖНО поделиться с нами, дикими, отброшенными нашим запрещающим себе душекопательстово праздничным социалистическим обществом на 70 лет назад, в понимании и развитии душевной помощи людям.

Я много работаю вместе с Леонидом Марковичем (очень благодарна ему за ту школу бизнеса, которую у него прошла, а Екатерине Львовне Михайловой — за поддержку в этот сложный период). И веду тот самый бизнес, не отдавая себе в этом отчета. Помню, что в начале офис находится у меня дома, ко мне приходят клиенты для оплаты программ, мой телефон в рекламе ИГИСПа. Мы придумываем рекламу, делаем рассылки, буклеты, набираем клиентов, я продаю тренинги, знакомлюсь с психотерапевтами со всей страны, так как они приезжают учиться на наши программы.

В какой-то момент я решаю сама провести тренинг — пятидневный «НЛП базовый курс». Долго готовлюсь и очень волнуюсь. И вот они — первые мои ученики. Одни хотят влиять на мир, управлять, обладать секретным оружием воздействия, другие — сделать так, чтобы мир меньше влиял на них. Мы проживаем вместе пять трудных дней, в течение которых необходимо как-то воплотить в жизнь главные пресуппозиции НЛП: что вселенная — сфера дружественная, что каждый человек делает лучший доступный для него выбор поведения, что нет поражения, есть обратная связь, что у человека есть все ресурсы для достижения экологичного для него результата. В общем-то,очень миролюбивые и психотерапевтичные принципы, после проживания которых уже не хочется быть этаким Демиургом и властителем человеческих душ — достаточно найти в себе точку опоры, чтобы двигаться дальше. В конце тренинга я признаюсь, что эта группа у меня ПЕРВАЯ. А в ответ они мне дарят удивительный подарок — настоящую ветку ели с игрушками, которые сделали сами, и говорят мне, что так поздравляют меня с новым годом и новым тренерским началом в моей жизни. Мне 25 лет.

Американская свобода, или ближе к бизнесу

Я продолжаю работать и учиться. Удается поступить в ученики к Грете Лейц, на длительную программу по психодраме. Она действительно длительная, так как продолжается с некоторыми перерывами 10 лет. НИКТО, НИГДЕ так ДОЛГО психодраме не учился — только наша группа! Ее закончили всего 10 человек. Это замечательные люди профессионалы в своих областях, и мне крайне повезло в ней оказаться.

Путешествую по стране. Выполняю очень разные заказы — телевидение Ижевска, педагоги музыкальной школы из Чебоксар, врачи из Калуги и Елабуги, психологи из детского сада Сургута. Веду много учебных групп — но ни одной для людей из бизнеса. К ним у меня дистантное отношение и непонимание, притом что я, как они, веду переговоры, управляю подчиненными, планирую развитие и продвижение продуктов в своем институте. Это какой-то странный «неконтакт в голове». Я еще не встречала на своем пути ни одного гуру из этой сферы — видимо, мне требуется УЧИТЕЛЬ. Я решаюсь уйти из ИГИСПа. У меня есть ощущение, что шесть лет — это большой период жизни вместе с одной организацией. Мне хочется «на СВОБОДУ». И тут подворачивается вариант Американской СВОБОДЫ — компания «Кока-Кола».

Я выдерживаю три интервью в день, на каждом из них мне предлагают выпить большой стакан Кока-Колы. Перекрестное интервью на русском и на английском, демонстрационный тренинг по технике презентаций — и начинается новая волшебная жизнь. Передо мною открывается огромный мир транснациональной компании и ее клиентов.

Я хожу по улицам Москвы и зачарованно захожу вместе с торговыми представителями в подсобки продуктовых магазинов. Я от этого тащусь, потому как мне, девочке из семейства врача и научного сотрудника, путь в магазин с черного хода был заказан. Туда могли в советское время ходить только очень продвинутые люди. Мне очень интересны ЛЮДИ. Они другие, нежели в психотерапии. Они здоровые. У них более практические интересы, от них другое ощущение энергии. В 1996 году это похоже на параллельный мир. Я езжу по заводам компании по всей стране. Их 12. С каждым связаны свои воспоминания. Теплая и безалаберная Самара, где мне приходится мыть самой весь огромный заводской зал для собраний, чтобы поводить тренинг в чистой комнате. В Волгограде я провожу тренинг во время кризиса 1998 года, и люди у меня сидят с перекошенными лицами и волнуются, уволят их или нет. Холодный, энергичный Новосибирск, в котором мы случайно запираем участника в тренинговой комнате на время обеда, а он, сибиряк, выпрыгивает с третьего этажа в сугроб… В каждом городе — свои особые люди, особая культура отношений и работы, свои очень разные генеральные директора, в основном экспаты.

Мне нравилось быть внутри этой системы, чувствовать ее части и участвовать в том, что она создает, — в движении, в развитии, в самых современных технологиях. Именно в «Кока-Коле» я узнала концепцию обучающейся организации. Оказывается, штаб-квартира в Атланте хотела ее внедрять. Я подружилась и познакомилась с очень хорошими людьми и прекрасными специалистами своего дела: Еленой Шестаковой, Натальей Седых, Александрой Захаровой, Ириной Викульцевой, Мариной Минько, Викторией Бурлаковой, Полиной Смирновой, Полом Мерфи. Нам удалось принять участие в создании университета Компании. Это был бесценный четырехлетний опыт. До сих пор приятно встречаться с этими людьми…

Эпоха Арсенала

Но жизнь толкает меня дальше. Параллельно с работой тренера в компании я изучаю психоаналитическую терапию, прохожу личный анализ и веду пациентов. Очень хочется иметь свою терапевтическую практику, уделять больше времени пациентам. Я принимаю решение уйти — сообщаю о нем компании, нахожу себе замену и… Начинается следующий период моей жизни, совсем предпринимательский.

Я снимаю квартиру, принимаю там пациентов и провожу тренинги в Школе менеджеров «Арсенал». С директором этой компании, Виталием Булавиным, я познакомилась на тренинге Вернера Эрхарда. Это был особенный период. Время было разделено между пациентами и Арсеналом. Но Арсенал победил — такая компании с таким руководителем не может не победить! Мой годовой консалтинг завершился поездкой всей компании в Париж на стратегическую сессию. Оказалось, то, что мы там накреативили, надо внедрять в жизнь — так началась почти 10-летняя ЭПОХА АРСЕНАЛА в моей биографии.

Я знакомлюсь в Арсенале с очень хорошим человеком и моим другом Еленой Ласточкиной. Именно благодаря Елене, думаю, Виталий Булавин, основатель Арсенала вырастил компанию, смог создать в ней столько замечательных, честных, необычных проектов. Я почти одновременно работаю директором по развитию/HR-менеджером/тренером/тренером тренеров/руководителем службы Reception и, в последнее время, Искателем и Открывателем Талантов. Наряду с этим продолжаю вести моих пациентов и учиться психодраме. В Арсенал я вкладывают сердце — организую праздники, работаю с сотрудниками, придумываю идеи, приглашаю на работу интересных людей, пишу процедуры и приказы. В общем, получаю управленческий, организаторский опыт со всеми его трудностями, проблемами и нечастыми удачами.

Именно в Арсенале фактически заново начинается мое знакомство с Игорем Чулановым. Я была с ним знакома очень давно, еще до его поездки во Францию. Я приходила на его спектакли в театр-студию «У красных ворот». До сих пор помню то знаменательное летнее утро 2001 года, когда мне пришла в голову гениальная идея — пригласить Игоря из Франции, чтобы он поставил спектакль на День рождения Арсенала. Помню, как я позвонила Виталию Булавину, и он согласился.

Ну, тут все и началось. Сначала спектакль на 10-летие Арсенала. Мы снимаем двор музея Архитектуры Щусева, репетируем целый месяц танцевально-драматический спектакль и играем его перед 250 зрителями. Дальше Игорь ставит еще несколько спектаклей для компаний. Мы изобретаем совершенно новый жанр — корпоративный театр: создание с сотрудниками компании спектакля, развивающего креативность, командность, корпоративную культуру и коммуникативную компетентность. Игорь пока еще уезжает надолго во Францию. Но вот в 2006 году он решает стать постоянным партнером Арсенала.

Мы начинаем проводить тренинги вместе. Наши такие разные способности и возможности вкупе оказываются полезны для многих компаний. Навыки руководства, развитие управленческих команд, переговоры, продажи, постановка сервисной работы, презентации — во все эти тренинги мы с удовольствием включаем театральные технологии и реконструкцию реальных ситуаций, все больше погружаясь в создание собственного метода.

Начиная свой тренерский путь одна, я очень довольна тем, что сейчас у меня есть партнер, соратник, соавтор и просто друг. Может быть, сейчас это видится итогом моего длинного путешествия по нахождению себя, своего стиля и того, что мне интересно, — пути длиною в более чем 20 лет… Мне кажется, что в том, что я делаю сейчас, в максимальной степени проявляются все мои, полученные когда-либо знания. Именно сейчас период создания чего-то реально своего. И от этого кажется, что Страна чудес становится еще необычнее, а храбрости должно быть еще больше. В молодости ведь не очень понимаешь, чем и как ты рискуешь, с годами становится видно, как можно потерять репутацию, как важно доверие клиентов и как важно подтверждать профессионализм. Я рада, что это дает мне кураж, силы и энергию, чтобы пройти следующий, кто знает, какой по протяженности, отпущенный мне отрезок путешествия Алисы в Стране чудес.